Два поколения под присмотром
Наталья Анатольевна Горст
Номинация «Земский доктор».
Шорт-лист номинации.
Зав. педиатрическим отделением Седельниковской ЦРБ Омской области
Когда участковый педиатр Наталья Анатольевна Горст идет по селу Седельниково, с ней здоровается каждый житель. Кто-то подойдет поделиться новостями, кто-то – посоветоваться («сын что-то кашлял сегодня»), кто-то – просто доброго здоровья пожелать. И неудивительно, что знают ее все и каждый. Те дети, которых она знала с колыбели, уже сами стали родителями. Более 25 лет практики на одном месте, единственная запись в трудовой книжке, и более 3 тысяч малышей, которые появились на свет с ее помощью и взрослели под ее контролем. Про нее на селе говорят: «Педиатр – это ее образ жизни».
Спокойный и размеренный уклад – не для нее. Ежедневный маршрут заведующего педиатрическим отделением Седельниковской ЦРБ Омской области привычен – из роддома в детскую консультацию, потом – со «скорой» на вызовы, снова в поликлинику. Легко ли быть сельским педиатром, и что сегодня волнует врачей на селе? Об этом мы поговорили с Натальей Анатольевной Горст.
– Расскажите, пожалуйста, как вы начали работать в сельской местности? Это было осознанным решением?
– Все получилось само собой. Я просто вернулась на малую Родину – здесь выросла моя мама, все школьные каникулы я проводила здесь. Когда в 1987 году окончила Карагандинский государственный медицинский институт, то получила распределение в ЦРБ Целинограда (ныне Астана) для прохождения интернатуры по педиатрии. Но практически сразу у меня подошел срок ухода в декрет. Вот, приехала в село – да так и осталась. Всю жизнь здесь и работаю.
– Никогда не жалели, что остались, не уехали работать в город?
– Ни единого дня. У меня на участке – 800 детей. Все они – «мои». Я их контролирую от и до, в этом плане сельскому педиатру легче. В городе врач порой даже нужные прививки не может ребенку сделать: то семья уезжает куда-то, то еще что-нибудь, «достучаться» до родителей невозможно. Бывали такие случаи, что к нам приезжают из Омска в село жить, а ребенок полутора лет не прошел ту вакцинацию, что еще до года надо было сделать. А здесь я любого родителя «за руку поймаю», объясню все нужность прививок. У меня на участке за все годы работы отсутствует младенческая смертность. И тут помогает то, что я хорошо знаю всех своих пациентов.
– Скажите, а с психологической точки зрения сельские пациенты отличаются от городских?
– На мой взгляд, да. Хотя я и не работала в городе, но сужу по рассказам коллег. В городах много жалобщиков, больных с капризами. Пациенты в кабинет врача заходят уже настроенными на конфликт. В глубинке люди проще, отношения душевнее. Да и меня здесь все знают, доверяют. Ведь с 1989 года работаю и неонатологом, все рождались на моих глазах. Хотя и нас бывает разное. Помню случай, принесла мама ребенка, у него гемоглобин очень низкий, нужно было срочно взять кровь из вены. А малышу 11 месяцев, он плачет сильно, кричит. Так его мама потом написала на нас жалобу, что мы грубо обращались с малышом, чуть ли не руки ему заламывали. На самом деле ребенка надо было просто зафиксировать, чтобы точно попасть в вену – все делалось четко, но бережно. При этом мама рядом была и сама это видела. Обидно было до слез. Но такие случаи у нас единичны – в основном, получаю благодарности от людей. Знаете, на моих глазах ведь уже второе поколение подрастает. Так вот, ребята, которым уже по 18-20, и которые давно вышли из возраста, когда надо наблюдаться у педиатра, приходят и говорят: «А мы хотим у вас и дальше лечиться». Это – лучшая похвала врачу! А так как в больнице у нас дежурят без разделения специальностей (не важно, кто ты – педиатр, терапевт, хирург), то они и остаются моими пациентами.
– Многие говорят, что работа врача на селе полна трудностей. Вы согласны с этим? С какими проблемами вам приходится сталкиваться ежедневно?
– Трудности есть, конечно. Какие-то объективные, какие-то – из-за перекосов в системе здравоохранения. Например, расстояния. У нас есть отдаленные деревни, от ЦРБ ехать по 60-70 км. А патронаж новорожденных – это посещение не менее одного раза в неделю. Пока доедешь до одной, до другой роженицы Вроде, и нагрузка меньше, а на самом деле очень обидно – теряется время, которое можно было бы тратить на осмотр детей, а не на дорогу. Если бы были организованы межрайонные мобильные педиатрические центры для консультативно-практической помощи, то было бы намного удобнее.
А до областного центра, до Омска, от нас вообще 300 км. Если нужна консультация специалиста областного центра, мы только по телефону связываемся. И вот на словах, на пальцах рассказываем о проблеме. Насколько проще было бы работать, если бы выделили деньги на внедрение в сельских больницах системы телемедицины.
Или, скажем, есть приказ о профилактическом осмотре несовершеннолетних. У нас люди на селе – молодцы, ответственные, идут хорошо, охват почти 100%, но В нашей больнице – один хирург, и он не детский, а общий. А компьютерная программа, которая создана под эту профилактическую программу, сделана таким образом, что она, когда мы вводим туда все данные (в том числе, фамилию и другие сведения о хирурге), их не принимает, так как хирург не детский. И ему, и мне (как заведующей педиатрическим отделением) обидно. Он говорит: «Интересно получается, экстренную помощь я ребенку оказать обязан, и буду это делать, а профилактический осмотр провести мне, по мнению чиновников, квалификации не хватит?». Что делать? Надо заключать договор с областной Омской больницей, чтобы они выделяли нам своих специалистов, а ведь справиться-то можно и своими силами. Но раз программа данные не принимает, то без заключения договора профилактический осмотр будет считаться неполным, и наша больница не получит деньги по ОМС. Собираюсь ехать в наше местное министерство, разговаривать по этому поводу – надо искать выход.
Оснащения тоже не хватает. Я даже не говорю о том, что у нас нет МРТ. У нас стулья в отделении за 25 лет ни разу не поменялись. В своих кабинетах сами себе обои клеим. Вот такая ситуация в российской глубинке. Но это такие трудности, которые были бы преодолимы, если бы нам государство уделяло чуть больше внимания.
А так жизнь сельского врача – обычная жизнь любого врача. Разве что – без выходных и праздников. Позвонить могут в любой момент. Времени на личную жизнь не остается. Но я, когда профессию выбирала, легких путей не искала.
– Если мы затронули эту тему, можете припомнить свои самые сложные случаи из практики, как справлялись с ними?
– Сложно выделить что-то одно. Вспоминается самое недавнее. Буквально три месяца назад попадает в больницу ребенок с тяжелейшим обструктивным бронхитом, и прямо на моих глаза у него останавливается дыхание. У меня уже немалый опыт работы, а сердце все равно замирает. Срочно провела реанимационные процедуры, «вытащила» девочку.
Не так давно мне написали благодарственное письмо родители мальчика, у которого сложный диагноз – ДЦП. Я вела его более 15 лет, до совершеннолетия. Конечно, постоянно наблюдать такого ребенка должен невропатолог, но таких специалистов не было в нашей ЦРБ. А ребенок плохо дорогу переносит, невозможно ему в Омск за 300 км часто ездить. Вошла в положение людей, взяла на себя ответственность. Постоянно консультировалась со специалистами областного центра, объясняла родителям, как кормить, как лечить, какие препараты и зачем нужны. Научилась понимать мальчика так, как понимали его родители.
А вообще, все случаи с детьми – сложные, и когда решаешь проблемы, всегда испытываешь профессиональное удовлетворение.
– Вы любите свою работу, не боитесь трудностей. Но далеко не все молодые специалисты стремятся поехать в село. На ваш взгляд, почему?
– Сейчас, с программой «Земский доктор», ситуация начинает понемногу исправляться. Но, с другой стороны, у нас оклад начинающего врача – 4660 рублей. Интенсивные доплаты, за стаж он начнет получать уже позже. Кого привлечет такая зарплата? Даже с 25% так называемой «сельской добавки» – это очень мало.
Потом им тут неинтересно. Что у нас? Магазины, да два кафе (и там, честно говоря, собирается не та публика, с которой хочется душевные беседы вести). У нас даже и жилье предоставляют молодым специалистам, но они все равно ехать не спешат. Еле удалось заполучить в ЦРБ дерматолога. Чтобы исправить это, надо развивать село всесторонне и, конечно, повышать зарплаты сельским врачам и помогать им, чтобы создать нормальные условия труда. Многие просто боятся ответственности. Если материально-техническая база плохая и помогают только собственные руки и голова, то молодым порой сложно решиться. Мне кажется, чтобы решить эту проблему, необходимо вернуть систему распределения. Может, это временная мера, но если ее вернуть (и заодно принимать другие меры) – это вернет медиков в село. А то опыт есть, а передавать его почти некому.
– На чем же держится сельская медицина?
– По-моему, на старых кадрах. Мне скоро 50, а я у нас – самый молодой педиатр. У меня много специальностей, работы не боюсь – я и педиатр, и неонатолог, и заведующая. Остальные – уже старше меня. Но тоже не бросают работу. А как бросить? Этого надо лечить, у того – интересный клинический случай, у третьего вообще родители неблагополучные, и если врач не будет о нем заботиться, то неизвестно, что с ним станет. Вот это ощущение, что от тебя столько всего зависит, и держит тут крепко.
– А что бы вы могли посоветовать тем, кто все-таки решился начать карьеру в селе, молодым специалистам?
– Сейчас с каждым годом нам все-таки становится проще. Потому – приезжать в село и ничего не бояться.
